Трудолюбовский коралловый риф
В Крыму есть места, похожие на настоящий палеонтологический музей
Как-то севастопольские любители камня пригласили меня «прогуляться» в Первомайский диоритовый карьер. Вообще-то карьер славится находками редких минералов и, насмотревшись накануне живописных фотографий с фантастическими камушками типа круглого, похожего на снежный ком, пушистого окенита, и прочих необычностей, я настроилась на богатую добычу.
Но мы не учли, что взрывов в карьере давно не было, а поскольку все это великолепие находят чаще всего именно после взрывов, то и рассчитывать особенно было не на что. Пролазив несколько часов по камням и с большими трудами откопав несколько невзрачных образцов, я решила не тратить время на бесполезные поиски и отправилась взглянуть на находившуюся, буквально, у края карьера еще одну геологическую достопримечательность –ископаемый коралловый риф.
Вот это оказалось куда интереснее! Я даже не ожидала такого изобилия! Там все просто кишело окаменелостями.
Это не первый, увиденный мною, палеонтологический памятник, но впечатлил изрядно! Здесь даже не надо что-то особо искать, достаточно просто внимательно посмотреть по сторонам, и вот она, палеонтология! Наблюдай, изучай.
Еще на подходе к рифу привлекают внимание крупные глыбы из карбонатного песчаника «благородного» шоколадного цвета. Пройти мимо них не остановившись невозможно — таких камней я еще не видела!
Их поверхность нафарширована мелкими одиночными кораллами, похожими на смешные круглые пуговки. Пуговки — одиночный коралл циклолитес (cyclolites intumescens) . другое название – Montlivaltia. Порода настолько красива, что просто просится на фотографию.
Дальше еще интереснее – настоящий палеонтологический клондайк с множеством разных забавных штучек, которые очень интересно рассматривать, причем даже не всегда понимая, что ты держишь в руках. Если к чему-то и применимо название «музей под открытым небом», так это к Трудолюбовскому рифу. Он считается лучшим в Крыму по сохранности.
Можно наглядно представить, как 130-140 млн. лет назад, в эпоху с красивым названием «готерив», тут процветало кишащее живностью подводное царство.
Кто хорошо учился в школе, наверняка, помнит, как на уроках географии приходилось заучивать весьма трудную штуку с языколомным названием «геохронологическая шкала», в которой вся история Земли делилась сначала на эоны, потом на эры, потом на периоды. Ну очень сложная для запоминания штука была. Спешу вас обрадовать – то был упрощенный вариант. В настоящей, так сказать, полноразмерной геохронологической шкале, каждый период делится еще на 5-6 более мелких, называемых ярусами. Так меловой делился на валанжин, готтерив, баррем, апт, альб.
Первые два названия любители палеонтологии произносят с особым наслаждением, так как отложения именно этих ярусов наиболее богаты ископаемыми остатками. Там , где сейчас Крымские горы, в готтериве плескалось теплое море. На мелководье, как и в современных морях, активно разрастались рифовые постройки. На большой глубине кораллы не живут – им нужен солнечный свет, обеспечивающий фотосинтез водорослей, существующих в симбиозе с полипами. А вот всякие неровности дна, поднятия – для кораллов то, что надо. И тут как раз такой выступ нашелся – прочный диоритовый интрузив, выступивший на поверхность после размытия окружавших его рыхлых отложений.
На диоритовом пупыре интенсивно пошла в рост коралловая колония. То, что осталось от нее, сейчас представлено плотным перекристаллизованным доломитизированным известняком. Он залегает прямо на диорите и вскрывается верхней террасой карьера. Мощность пачки –около 7 м. Выше залегает толща из переслаивающихся песка и прослоев циклолитовых песчаников, сложенных одиночными кораллами cyclolites (Montlivaltia).
Слоистая толща– результат деятельности дельтовых выносов древней пра-реки, устье которой находилось в районе современных поселков Мазанка, Крымроза. Пески, выносимые рекой, сделали дальнейшие существование колонии невозможным. Риф перестал существовать довольно быстро, оказавшись занесенным наносами. В песках обитали двустворки, морские ежи. Их ,если повезет, можно найти здесь после дождей. Когда вынос песка ослабевал, на его поверхности начинали поселяться одиночные кораллы – те самые «пуговицы», из которых состоят циклолитовые песчаники. Потом их снова заносило песком. Колонии за такой короткий период просто не успевали образовываться.
Таким образом в разрезе рифа можно выделить два яруса: нижняя часть, залегающая непосредственно на магматических породах, сложена почковидными и массивными колониями кораллов и одиночными кораллами-губками. Здесь можно выбрать очень интересные образцы породы с отлично прорисованной коралловой структурой. Среди кораллов преобладали подушковидные, грибовидные формы и почти не встречалось древовидных кораллов. Это говорит об интенсивном гидродинамическом режиме акватории. Округлая форма колонии делала ее более устойчивой к разрушительному воздействию волн и течений. Пространство между колониями было заполнено коралловым песком, гравием, раковинным детритом (перетертые кусочки раковин). В крупных полостях встречаются скопления остатков фауны — ежей, брахипод и т.д.
Но самые «вкусные» находки обычно собирают в верхнем горизонте, там, где пески и циклолитовые песчаники.
На поверхности, нарушенной разработками карьера, переслаивание не выражено, плиты валяются вперемешку с рыхлым материалом, типа песка с землей. В этих рыхлых отложениях самые интересные «экспонаты». За полчаса копания в такой куче можно насобирать солидную пригоршню забавных штучек: кораллов, губок, а если повезет, то и ежики попадаются. Причем размеры у всего этого самые подходящие для коллекции (и не огромные и не мелочевка).
Вдоль северного края карьера тянется полоса брекчиевидных коралловых известняков. Это- так называемый рифовый шлейф, образовавшийся из перенесенных волнами обломков рифа. Если присмотреться к поверхности грунтовой дороги, ведущий к карьеру, можно увидеть, что она сложена камнями с хорошо заметной коралловой структурой.
Все это конечно здорово и интересно, только вот имеются у меня некоторые опасения. Человек – существо несовершенное и зачастую хватательный рефлекс у него доминирует над голосом разума. Полбеды , когда это происходит с супермаркете – лишь для кошелька ущерб. Хуже, когда жертвой хватательного рефлекса оказывается наша беззащитная природа. Потому, если вдруг окажетесь на Трудолюбовском рифе, прислушайтесь к голосу разума до того, как притащите домой кучу ненужных вам каменюк, которые вскоре станут содержимым мусорного контейнера.